В российско-японских отношениях возникала новая коллизия. Пару месяцев назад японцы впервые дали понять, что готовы возобновить свое приглашение президенту России посетить с визитом Японию, отозванное осенью 2014 года в связи с обострением кризиса вокруг Украины. Но теперь Токио назвал условия, на которых согласен принять российского лидера: серьезное и результативное обсуждение вопроса принадлежности всех четырех южнокурильских островов — Хабомаи, Шикотана, Кунашира и Итурупа.
Такая позиция Японии указывает на ее полный отход от давно сложившегося алгоритма организации российско-японских встреч на высшем уровне. Так уж повелось, что японцы вечно зазывали наших вождей приехать в гости, а те в виде особого одолжения на это изредка соглашались. Теперь все по-другому: за визит своего президента в Японию России требуется «заплатить».
Жесткая запросная позиция
Вообще говоря, в мае казалось, что в силу разных обстоятельств Япония должна быть заинтересована в визите Путина ничуть не меньше, а, быть может, даже больше, чем сама Россия. У японцев наметились проблемы во внешней политике, для управления которыми им, как минимум, не помешал бы доброжелательный нейтралитет России. Эти проблемы серьезны.
Волей-неволей Япония постепенно втянулась в конфликт с Китаем, соседней державой с похожим менталитетом и с огромными амбициями. В силу этого интенсификация российско-китайского сближения, содержание и пределы которого пока не ясны, таит потенциальную угрозу Японии, если ее собственные отношения с Россией не вполне хороши.
Кроме того, во многом под влиянием нового для них фактора гипотетической «китайской угрозы», японская политическая элита и, что особенно симптоматично, японское общество уже, похоже, готовы к новой «расширенной» интерпретации знаменитой 9-й статьи национальной конституции. Эту статью, провозглашающую отказ государства от права на коллективную самооборону и фактически на ведение войны как таковой, японцам некогда навязали американцы. В последующие десятилетия она стала своего рода символом миролюбия Японии и признаком вторичности ее внешней политики. Теперь обстоятельства диктуют ее фактический пересмотр, что, наверняка, вызовет массу протестов в Азии. Протестов особенно обременительных для Японии в связи с приближающейся 70-й годовщиной ее капитуляции во Второй мировой войне. Вопрос в том, присоединится ли к этим протестам Россия.
В мае предполагалось, что Япония будет объективно заинтересована в визите российского президента, чтобы побудить Россию воздержаться от антияпонской риторики. Сегодня, два месяца спустя, все эти предположения оказались в значительной мере опровергнуты. Скорее всего, японцы посчитали, что России, оказавшейся в беспрецедентной международной изоляции, поездка ее президента в Токио была бы важна куда больше, чем самой Японии. Прежде всего, потому, что отчасти позволила бы эту изоляцию прорвать, а отчасти создать видимость прорыва. И на свет появилась необычно жесткая запросная позиция Японии: готовы всерьез обсуждать и решать застарелую территориальную проблему — милости просим. Не готовы — извините.
Личностный фактор
Нынешний премьер-министр Японии Синдзо Абэ, внук выдающегося премьер-министра Нобусукэ Киси, человек конкретный и целеустремленный. За два с половиной года своего второго пребывания на посту главы правительства он успел добиться многого. Япония встает с колен. Ее финансовое положение упрочилось, в экономике ожидается подъем, японцы как нация вновь обретают уверенность в себе. При этом в отличие от россиян, такая уверенность почти всегда трансформируется у японцев в реальные дела, в желание работать, и никогда не перерастает в самоуверенность.
В целом, думается, у Японии есть сегодня достаточно оснований для того, чтобы, возможно, впервые в своей послевоенной истории требовать от загнанной в угол России невозможного.
Как ответит Россия, гадать сложно. Хотя, конечно, внешняя политика Владимира Путина не имеет заднего хода. Ошибок своих он не признает. А в окружении российского президента давно не осталось людей, готовых ему о допущенных ошибках сказать. Впрочем, о чем это я? Люди из его окружения не способны эти ошибки даже осознать.
