«Свобода, которая есть внутри меня»
В этот раз выездная часть фестиваля была приурочена ко второй годовщине «Ельцин-центра» (подробнее о том, как он появился — в фоторепортаже NT). Открывали лекторий Татьяна и Валентин Юмашевы, дочь и зять первого президента России.
Фото: 66.ru
Татьяна Юмашева: «В 1990-х в судьбах людей произошли такие изменения, которые в СССР себе никто и не мог представить. Раньше все катились по рельсам и даже не пытались свернуть. Так же было и у меня. Я и представить себе не могла, что мой отец будет всенародно избранным первым президентом. Что именно он после путча возглавит огромную страну с ядерным оружием, кучей экономических и политических проблем и существенно продвинется со своей командой в формировании новой страны. Но самое личное и важное для меня, что тогда я подружилась с Валентином Юмашевым. Поддерживала его, когда он разводился с первой женой, была рядом, когда он женился на второй, но мне и в голову не могло прийти, что я стану его третьей женой».
«Люди, которые работали в институтах, стали «челночниками», а тот, кто был «челночником», стал миллионером»
Валентин Юмашев: «Для нас была задумана одна судьба, а получилась совершенно другая. Мы строили планы, но они поменялись у всей страны, а значит, и у нас. Люди, которые работали в институтах стали «челночниками», а те, кто был «челночником», стал миллионером. Это было настоящее месиво, которое происходило с нами в 1990-е, оно было сложным и счастливым одновременно».
(Подробнее о том, как Татьяна Юмашева начала вспоминать 1990-е и дискутировала об этом с главным редактором NT, читайте тут).
«МЫ ОЩУЩАЛИ, ЧТО НАШИ МЕЧТЫ СБУДУТСЯ, СТОИТ ТОЛЬКО ЗАХОТЕТЬ»
Яркие эпизоды совместной жизни раскрывали журналистка Зоя Светова и правозащитник Виктор Дзядко, вспоминали свои 1990-е литературный критик Анна Наринская и медиа-менеджер Константин Чернозатонский. Но главными звездами фестиваля оказались создатели телеканала «Дождь» Александр Винокуров и Наталья Синдеева.
Фото: 66.ru
Наталья Синдеева: «Для меня 1990-e — это самый любимый период жизни. Это молодость, двадцать лет, время, когда все прекрасно и в радость. То время было настоящей прививкой свободы и надежд, которой нам так не хватало. Мы ощущали, что наши мечты сбудутся, стоит только захотеть. Нам было понятно, что мир открылся, осталось только перестать бояться и начать делать. К 1993 году мы уже давно вынашивали идею создания собственной радиостанции, но все взрослые коллеги говорили, что это невозможно. Два года мы с моим бывшим мужем изучали все необходимые процессы, а когда взялись за это, прошли огромный путь от Министерства связи до военных, которые обязаны были одобрить частоту для выхода в эфир. Мы нашли инвестора, который дал нам денег на первые технические расходы, а затем узнали, что по закону нам мало открыть частоту, необходимо еще и выиграть конкурс на получение лицензии радиовещания.
На «защите» наше выступление продлилось 7 минут. Последняя фраза моего мужа (Дмитрий Савицкий, сооснователь радиостанции «Серебряный Дождь». — NT) была: «Мы просто хотим, чтобы вы нам поверили, мы вас не подведем и сделаем радиостанцию, которую все захотят слушать». За нас проголосовали 28 участников комиссии из 29, это был триумф настоящего и честного конкурса. Мы поняли, что чудеса возможны, если есть желание».
«Тогда у нас была политика такой, какой она должна быть»
Александр Винокуров: «Очень важно, что в течение 1990-х мой возраст начинался на цифру 2, и это все облегчало. Время было очень разнообразное, в это десятилетие уместился целый кусок важнейшей политической истории. Как сейчас помню, что в 1996 году я менял свои планы так, чтобы не пропустить второй тур выборов. Сейчас принято много спорить об ошибках прошлого и том, что было сделано не так. Но есть абсолютно искреннее чувство, что для меня никогда больше не было так важно пойти на выборы, как тогда. Следующий раз я сделал это в декабре 2011 года. В остальное время политика куда-то исчезла или превратилась в одну большую «Единую Россию». А тогда у нас была политика такой, какой она должна быть».
(Как Александр Винокуров занялся политикой, читайте в материале NT).
Наталья Синдеева: «Это было время доверия. В 1994 году я пришла к Алексею Шахматову на канал 2х2, чтобы устроиться на работу, но он был готов взять меня только секретарем. Секретарь из меня оказался неудачный, и через две недели Шахматов сказал, что я даже кофе нормально сделать не могу. Взамен он предложил сделать телевизионную программу о клубах, где в то время выступали все эстрадные артисты. В Москве было порядка 50 заведений, где можно было встретить, в том числе, Аллегрову или Леонтьева.
Шахматов поручил мне завербовать минимум 6 клубов, которые подписались бы на этот проект на 3 месяца. Условия — $6 тыс. за такой пакет, в который войдет 20 программ в месяц. Мне пообещали $1000 долларов, а при моей тогдашней зарплате в $220 это звучало дико.
«ЭТО БЫЛО ВРЕМЯ ДОВЕРИЯ... ЕСЛИ ТЫ В ТО ВРЕМЯ НЕ ОБМАНУЛ И НЕ ПОДСТАВИЛ, ТО ЛЮДИ ДО СИХ ПОР С ТОБОЙ ДРУЖАТ И ОБЩАЮТСЯ»
Я обивала пороги рекламных отделов клубов, ездила по ним с мужем на старых жигулях и через месяц вернулась к Шахматову с шестью контрактами и $36 тыс. наличными в сумке.
Спустя две недели мы выпустили первую программу, я стала продюсером проекта и была невероятно счастлива и богата. Если вдуматься, то все эти клубы и менеджеры поверили никому не известной девочке с улицы, без «пилота» и даже какой-то серьезной бумажки. Вот это вот доверие было невероятное. И если ты в то время не обманул и не подставил, то люди до сих пор с тобой дружат и общаются. Это очень яркая черта того времени.
Самое главное, что я пронесла внутри себя через то время — это свобода, которая есть внутри меня. Я всегда себя таковой чувствовала с детства, и я до сих пор боюсь это потерять и почувствовать внутри себя, что я не свободна от чего-то. Я готова принять любые обстоятельства вокруг, если внутри себя я буду вольна в решениях и выборе».
Запоздалая сексуальная революция
Остальная часть программы форума была посвящена всевозможным развлечениям 1990-х. За музыкальную составляющую «отвечала» сцена в атриуме «Ельцин-центра», над которым гордо возвышались буквы RAVE. Многочасовой концерт под названием «Русский рейв» оказался не популярен у аудитории фестиваля. То ли задумка не удалась, то ли мало кого из адептов 1990-х прельстила жесткая электронная музыка. Куда более мелодичным местом оказался зал «Кормильцев», где были стихи, песни и очень много разговоров о музыке. Именно здесь редактор российского Rolling Stone и создатель некогда культового журнала ОМ Андрей Бухарин выступил в роли живой музыкальной энциклопедии эпохи.
«В те годы мы переживали запоздалую сексуальную революцию, поэтому вся поп-музыка была пропитана ею»
Фото: Experty.by
Андрей Бухарин: «В 1991–1993 годах московская и питерская прогрессивные сцены подались выпускать свои альбомы на виниле, вложили в это большие деньги и силы, а винил рухнул и стал никому не нужен. К нам пришли на рынок новые носители. Все эти тиражи пластинок остались на складах, потому что неизвестные группы были никому не нужны.
Этот вакуум заполнился попсой, которая хлынула и стала повсеместной. «Комбинация» со своими хитами про бухгалтера и два кусочка колбасы или группа «Мираж», которая подобно «ВИАгре», поставляла нам таких див, как Салтыкова, Овсиенко и других. Бытует легенда, что за «Мираж» пела некая Суханкина, девушка не такая изящная, как те, что были лицом группы, но с оперным вокалом. Вот под ее записи девчонки из группы открывали рты под фонограмму.
Сейчас, натыкаясь на клипы попсы того времени, понимаю, что она была полна свободы и дикости. Настолько все это было энергично и с бешеным зарядом секса. В те годы мы переживали запоздалую сексуальную революцию, поэтому вся поп-музыка была пропитана ею».
Один костюм на отдел
Первый этаж облюбовала барахолка с пластинками, приставками Sega, «тамагочи» и другими вещами, за которые я и мои сверстники того времени продали бы душу, не задумываясь. Здесь же расположилась парикмахерская зона, где при желании девушки могли сделать себе прическу в соответствии с модой того времени.
Писательница Маша Трауб с улыбкой вспоминает о дефиците, который существовал в 1990-х.
«Ни одной кухней мира сейчас так не удивишь, как тогда чашкой кофе»
facebook.com / eksmolive
Маша Трауб: «В то время я работала журналистом-международником. У нас на отдел был один шикарный костюм для визитов в посольства или для пресс-конференций. Размера он был XXS. Впихиваться в него было необходимо, поэтому все дружно сидели на диетах. Коллеги из других отделов удивлялись, какие мы все красивые, стройные, а нам постоянно хотелось есть. Мне кажется, я до сих пор хожу голодная.
Это сейчас предложением пойти попить кофе девушку не увлечешь. А тогда мы с Андреем (Колесниковым) работали в «Новом Времени», где неподалеку была кофейня в галерее «Актер». Он звал меня попить кофе, и это было «вау!» Напиток был отвратительный, стоил очень дорого, но сам процесс того, как ты сидишь в красивом месте и можешь 10–15 минут смаковать одну кружку, — невообразимое чувство. Ни одной кухней мира сейчас так не удивишь, как тогда чашкой кофе».
Вектор медианостальгии поддержал издатель «Медузы» Илья Красильщик, который приехал на «Остров» с целым набором яркой рекламы 1990-х и начала «нулевых». Чтобы не превращаться в выездной филиал «Ночи пожирателей рекламы», он облачил свое выступление в форму викторины «Своя игра». В ней нашлось место таким категориям, как гадость, свежесть, сладость, крутость и практичность. Леня Голубков соседствовал с Тетей Асей, а психоделические страусы Irn-Bru сменялись эклектичной рекламой «Рондо».
Фестиваль попытался охватить сразу все сферы жизни 1990-х, но не везде одинаково преуспел. Тем не менее тот, кто, так или иначе, застал последние годы XX века, окунувшись в этот омут памяти, наверняка отыскал там свои самые яркие воспоминания.
