Маргарет Тэтчер, премьер-министр Великобритании в 1979–1990 годах:
«Он достаточно умен и открыт, наделен определенным шармом и чувством юмора. Я уверена, что с этим человеком можно иметь дело. Мне он на самом деле понравился».
Джордж Буш-старший, президент США в 1989–1991 годах:
«Нужно признать, что президент Горбачев добился поразительных вещей, и целями его политики гласности, перестройки и демократизации являются свобода, демократия и экономическая свобода».
Генри Киссинджер, госсекретарь США в 1973–1977 годах:
«Он хотел добиться своими действиями модернизации, а не свободы; он попытался приспособить коммунистическую партию к окружающему миру, а вместо этого оказался церемониймейстером краха той самой системы, которая его сформировала и которой он был обязан своим возвышением».
Гельмут Коль, федеральный канцлер ФРГ в 1982–1998 годах:
«От Горбачева останется то, что он ликвидировал коммунизм, частично против воли, но де-факто он его ликвидировал. Без насилия. Без кровопролития. Кроме этого, из того, что действительно осталось, больше ничего не приходит мне в голову».
Франсуаза Саган, французская писательница (1935–2004):
«<...> этот человек говорил на том же языке, что и мы, он говорил то, о чем думал весь мир начиная с 1945 года: атомная война — ужасная вещь, когда-нибудь она обязательно разразится из-за перенасыщенности вооружениями, и этот процесс нужно остановить. Но в то же время этот человек признавал, что и русским женщинам, и детям угрожает эта бомба. За русским народом он признавал те же потребности, те же страхи, которыми живут и наши народы; более того, ту же ответственность в случае несчастья.
Западный мир остолбенел. Ладно еще, что этот пришелец был похож на человека, что он обладал чувством юмора, обаянием, грамотной и даже отточенной речью. Он хорошо одевался, не размахивал туфлей, не употреблял нецензурных выражений — непривычно, но терпимо. А вот, что он разделял наши страхи, — это уже слишком, ведь нашими страхами мы были обязаны именно ему, им, России!»
