Третий срок Путина — проблемный вариант

Решение Дмитрия Медведева выступить на съезде «Единой России», озвученное в середине прошлой недели (31 августа), и его слова о том, что у них с Владимиром Путиным есть согласованная стратегия развития страны, показывают, что между дуумвирами возобновился диалог по самому важному на сегодняшний день вопросу. Диалог о будущем президенте, о концепции приближающихся выборов. Еще зимой мы видели, как тандем вдруг стал топтаться на месте и бросать гневные взгляды друг на друга. Последующие месяцы было ощущение, что президент с премьером обсуждают лишь текущие дела, уходя от обсуждения главного вопроса. Диалог возобновлен — и это хорошо. Заминка и так нанесла значительный вред, в первую очередь Медведеву, который все меньше выглядел главой государства, принимающим самостоятельные решения: несколько раз он заговаривал о готовности участвовать в выборах, но окончательного заявления так и не сделал. Причины этой заминки понятны. В 2007 году было принято решение о создании тандема. Но тандем — лишь политический союз. Очевидно, далеко не все удалось предусмотреть. И теперь правителям приходится импровизировать, на ходу изобретать разного рода решения по выходу из кризиса.

Так, решение о создании Народного фронта — очевидная импровизация Владимира Путина. Такой же импровизацией в некотором смысле стал и проект «Правого дела», который наконец опубликовал свой «Манифест». Необходимость заполнить вакуум на правом фланге обсуждалась давно. Предпринималась попытка реформирования «Единой России» с созданием внутри нее сильной правой фракции. Экспромтом в некотором смысле стало появление в центре этого проекта фигуры Михаила Прохорова. К сожалению, и все, что делает сейчас Прохоров, также похоже на импровизацию, а не на системные действия. Кампании так не выигрываются.

Запуск таких проектов — очень сложный процесс. В вышедшем на прошлой неделе в «Известиях» (30 августа) интервью бывшего замглавы управления внутренней политики администрации президента Алексея Чеснакова рассказывается, как на Старой площади проходят мозговые штурмы и планерки, на которых обсуждаются контуры новых партийных проектов. Главная цель этого интервью — поведать, как в Кремле появился проект под названием — партия «Справедливая Россия». Понятно, что это рассказ игрока со стороны партии власти — многое в нем упрощено и не все изложенные факты соответствуют действительности: только по данным социологических опросов, как говорит Чеснаков, партии не создаются — это всегда совпадение ряда факторов. Когда создавались эсеры, совпали желание Сергея Миронова создать сильную партию и заинтересованность Владимира Путина в мощной социал-демократической структуре, работающей в том числе и на экологической поляне. Премьер курирует программы по поддержке амурского тигра, белых медведей и китов, снежных барсов и уверен, что экологическая тема востребована в обществе. С идеей обратить внимание на экологическую тему Путин обращался и к Геннадию Зюганову, но коммунисты не отреагировали, потому и была создана «Справедливая Россия».

Сегодня методология такого создания партий постепенно уходит в прошлое. Это в середине нулевых правящий центр настолько опережал всех остальных, что мог спокойно конструировать политическую сцену. Но ситуация изменилась, и первые шаги «Правого дела» показывают, что стартап проходит совсем не так гладко, как хотелось бы: не видно очереди желающих участвовать в этом проекте, а это о многом говорит. Ведь у каждого политического проекта может быть две судьбы: либо он долго готовится, как было в свое время с тем же Путиным, либо нужен агрессивный, захватывающий натиск, когда новая фигура говорит: я сам по себе и иду решать главные вопросы. Так в середине 90-х было с первым Конгрессом русских общин, чьей звездой был генерал Лебедь. Почему Кремлю все сложнее заниматься таким политическим конструированием? Причина — падение авторитета власти. По этой же причине невозможно нынешней осенью и повторение ситуации образца декабря 2007 года, когда Путин вышел к публике, похлопал по плечу своего соратника и сказал: «Это мой преемник». Страна изменилась.

Ровно поэтому на грядущих выборах кандидатуру президента должен выдвинуть тандем. И это решение не может быть итогом кулуарной сделки — к стране выходить с таким нельзя. Надо выйти с программой, с объяснением решения. При этом не должно произойти политического уничтожения второго участника тандема.

Я убежден: кандидатура Дмитрия Медведева остается предпочтительнее. Она вызывает меньше вопросов и проблем у политического класса. Но выдвижение Медведева должно состояться при полной поддержке как Владимира Путина, так и партии «Единая Россия». Все другие варианты несут в себе множество рисков. Путин, идущий на третий срок, — очень проблемный вариант. Я не говорю, что он плохой президент, но множество опасностей возникает как вне, так и внутри страны. У людей появится подозрение, что президентство Дмитрия Медведева было сговором с целью обойти конституционный запрет. Что курс на модернизацию, правовую реформу (а политический курс — это всегда очень персонифицированная вещь) будет свернут. Путин будет окружен аурой контрреформы, реакции, и ему придется объясняться. Можно, конечно, просто закрутить гайки по принципу «что хочу, то и ворочу», но это не дальновидный шаг, который приведет к еще большему снижению качества политического процесса. Мы и так наблюдаем деградацию публичной политики, и позволить этому процессу развиваться дальше нельзя. Одно дело, когда, ничего не объясняя, творит свою политику безальтернативный лидер, пользующийся тотальной поддержкой, — таким Путин был в середине нулевых. Но сегодня это будет, как сказали бы в прежние времена, актом волюнтаризма и вызовет негативную реакцию у его собственных избирателей.

„

Одно дело, когда, ничего не объясняя, творит свою политику безальтернативный лидер, пользующийся тотальной поддержкой, — таким Путин был в середине нулевых. Но сегодня это будет, как сказали бы в прежние времена, актом волюнтаризма

”

Есть, конечно, и вариант, при котором тандемократы пойдут на выборы вдвоем. В конце концов это два нестарых человека, оба амбициозные, обоим есть что терять. Но и это решение должно быть между ними согласовано. Они должны сказать нам: «У нас разные концепции, мы не хотим от них отказываться, но гарантируем вам конституционный порядок и стабильность на период этой кампании. Мы не дадим неким силам использовать эту ситуацию для дестабилизации обстановки». Я уверен, что избиратель отреагирует на это нормально. Вопрос — какова будет реакция системы, аппарата?

В такой ситуации тандем может пойти на определенные системные изменения: развивать идею парламентского правительства или решиться на усиление роли парламента. Обе эти тенденции мы уже наблюдаем. Не случайно в ряде регионов единороссов на выборы поведут «паровозы» из правительства — Игорь Шувалов, Виктор Зубков, Александр Жуков, Юрий Трутнев. Это раньше правительство было командой президента, и оно формировалось по принципу «Я ему доверяю, пусть работает». Благодаря премьерству Путина возникло представление, что Белый дом — это не запасной личный кабинет президента, а некая самостоятельная величина, верхушка исполнительной власти. И чем дальше, тем больше мы будем двигаться к концепции политического кабинета министров. То же и с Госдумой: не случайно на встрече с журналистами в Сочи Медведев заявил о необходимости коррекции политической системы: партии должны вести себя активнее, институт парламентских расследований должен быть более эффективным.

Какой из этих вариантов будет в итоге выбран, мы узнаем уже очень скоро. Дотянуть ситуацию в подвешенном состоянии до декабря, как было в 2007-м, вряд ли удастся. А значит, определенная ясность в вопросе, кто же и в каком формате будет баллотироваться на пост президента в марте 2012 года, может появиться уже после съезда «Единой России».