Акт справедливости. На завершившемся в Москве фестивале «Золотая маска» победителем в номинации «Драматический спектакль большой формы» стала «Жизнь и судьба» по роману Василия Гроссмана в постановке Льва Додина. О спектакле специально для The New Times написал председатель жюри фестиваля
Додинская «Жизнь и судьба» — нечто большее, чем только сценическое произведение, пусть даже крупного художественного масштаба. Это спектакль–событие в нашем общественном сознании. Как выразился один из членов нашего жюри, это — спектакль–поступок. Именно теперь, когда слышатся голоса, призывающие забыть трагические времена нашей истории, когда нас начинают уверять, что Сталин был не так уж плох, что он и его сподвижники были строителями национального величия России, что разговоры о Большом терроре — не более чем интеллигентская истерика, Додин и его театр обращают нас к нашей исторической памяти. И не надо уверять нас, что это прошлое стало фактом древней истории и не имеет к нам, сегодняшним, ни малейшего отношения. Теперь, когда ксенофобия выходит на улицы Петербурга (и только ли его), ставя власти страны перед очень серьезными проблемами, Малый драматический театр заставляет нас вспомнить о националистическом безумии, которым были одержимы тоталитарные империи ХХ века.
Все это не значит, что додинский спектакль — публицистический манифест. В его мощной и точной режиссерской композиции, в строгих и классически ясных линиях его мизансцен не только отражена трагическая логика исторических судеб, но и прочерчены линии человеческих историй, жизни людей, попавших в страшный переплет большой истории. Вы не можете забыть тихий голос и печальную мудрость матери, пишущей сыну прощальное письмо из гетто накануне казни, — ее несломленное достоинство с замечательной силой и простотой передано Татьяной Шестаковой.
История ее сына, талантливого ученого, который сумел выдержать политические преследования, но не смог противостоять соблазну верховной ласки и должен был расплатиться самопредательством и саморазрушением, — без сомнения, лучшие — главы художественно очень неровного романа. И они становятся лучшими сценами спектакля.
Спектакль Додина говорит о трагической сути исторического процесса, о цене, которой миллионы людей должны были оплачивать ход истории. Но при этом интонация спектакля лишена всяких следов надрыва. Она исполнена покойного достоинства, как и пристало истинной трагедии.
Дать «Золотую маску» сценическому эпосу, созданному Львом Додиным, было для нас актом простой справедливости.
