Ex libris Евгения Киселева

«Жизнь богаче любой выдумки». Ведущий программы «Большая политика» на украинском телеканале «Интер» больше любит документалистику, чем художественную прозу

Читать на электронных носителях я так и не научился. Точнее — по работе очень многое приходится читать на экране, в интернете, но, когда у меня, так сказать, «домашнее чтение» (даже в самолете), я люблю держать в руках бумажную книгу, ощущать ее запах, чувствовать страницы пальцами. Читать приучили мама с папой. Книги занимали в родительском доме почетное место, вся обстановка в квартире была подчинена им: сначала книжные шкафы, а уже между ними — вся прочая мебель.

1. Читаю я довольно бессистемно и, как правило, одновременно несколько книг. Меньше всего художественную литературу — жизнь, по-моему, богаче любой самой талантливой выдумки. Обожаю мемуары, биографии, исторические сочинения, документальную прозу. Вот у меня на тумбочке у кровати — высоченная стопка книг, из которых я выбираю какую-нибудь одну, по настроению. Например, из биографических — «Жизнь Антона Чехова» английского литературоведа Дональда Рейфилда. Так, как он, о Чехове не пишет никто. У нас вообще все классики предстают бесполыми, бестелесными, святым духом питающимися… А у Рейфилда Чехов живой человек, в жизни которого — греховные страсти, головокружительные увлечения, бурные романы. А вот другая похожая книга — «Ставка — жизнь: Владимир Маяковский и его круг» Бенгта Янгфельдта. Автор, шведский славист, занимался биографией поэта всю жизнь, знал людей, которые были с Маяковским знакомы, и Владимир Владимирович у него совершенно другой, не такой, которого мы знаем по школьным учебникам. Буквально вчера купил еще одну книгу Янгфельдта «Язык есть Бог», которая только что вышла на русском языке — об Иосифе Бродском.

2. Из документалистики урывками читаю Маркеса — роман-репортаж «Опасные приключения Мигеля Литтина в Чили». Настоящий шпионский боевик о том, как режиссер, высланный из Чили при Пиночете, через несколько лет нелегально туда вернулся и тайно снял фильм о том, что стало с Чили при военной диктатуре. Рядом — «Август четырнадцатого» Александра Солженицына. Опять взялся за него потому, что готовлюсь к съемкам документального фильма об убийстве Столыпина — будем разрабатывать версию украинского историка Юрия Левенца, о которой я недавно рассказывал The New Times (№ 40 от 28 ноября 2011 года), на этот раз с карандашом в руках изучаю страницы, посвященные выстрелам в киевской опере 1 сентября 1911 года.

Книга, которую очень советую прочитать всем, — «Любовь к истории» Бориса Акунина. Эти изящные исторические миниатюры, изначально написанные для блога писателя в ЖЖ, вышли теперь отдельной книжкой. На одной из страниц я просто-таки с умилением обнаружил фотографию юного Гриши Чхартишвили, сделанную в 1973 году, когда мы познакомились на вступительных экзаменах в Институт стран Азии и Африки при МГУ. Я часто вспоминаю Чхартишвили-Акунина именно таким: худющим, без очков и бороды, зато с огромной «африканской» шапкой густых курчавых волос, главное, уже тогда отмеченным печатью большущего таланта.

3. Еще одна книга, тоже вышедшая из-под пера моего однокурсника и тоже грузина, — «Покер с аятоллой. Записки консула в Иране» Реваза Утургаури. Это чудесная книга, очень смешная, хотя дело происходит в начале 1980-х, вскоре после так называемой исламской революции. Резо выступил остроумным бытописателем жизни нашего дипкорпуса накануне крушения СССР, причем он описывает эту жизнь безо всякой злой иронии, присущей многим воспоминателям о том времени. Я прочитал эти записки еще в рукописи, показал моей доброй знакомой Наталье Борисовне Ивановой, первому заместителю главного редактора журнала «Знамя», она мгновенно их оценила и вскоре напечатала, а теперь они изданы в Тбилиси на русском языке. Реваз Утургаури — живое воплощение грустной судьбы народов двух стран, которые раньше были вместе, а теперь разошлись. Он родился в Тбилиси, прожил почти всю жизнь в Москве, работал в МИД СССР, был — без всякого пафоса! — настоящим советским патриотом, потом ушел в частный бизнес, а потом — так жизнь сложилась — вернулся в страну своего детства. Теперь у него совсем другая жизнь, связанная с небом, — он увлекся полетами на воздушных шарах, стал профессиональным пилотом, возглавляет грузинскую ассоциацию воздухоплавания.



Tweet