Вернись, Пышка!

Вернись, Пышка! Многие фобии и комплексы, известные в современном мире, с глобализацией добрались и до нас, и уже нельзя делать вид, что их не существует. The New Times открывает новую рубрику, чтобы разобраться с психологическими проблемами века

C модой на гипертрофированную худобу пытаются бороться во многих странах. Израиль только что первым принял закон, который запрещает моделям весить меньше 60 кг (при росте 180), а реклама обязана сообщать, если девушки «уменьшены» с помощью ретуши.

Гетто для толстых

«Моей дочери 11 лет, она весит 53 кг, на 20 кг выше нормы для ее возраста, — рассказывает москвичка Екатерина Пономарева. — В школе ее дразнят толстухой, идет настоящая травля. В переходном возрасте девчонки очень озабочены внешностью. Печально, что информация, которую они получают из модных журналов и с экрана телевизора, не допускает никакой инакости».

Считается, что лишний вес — признак болезни. И часто это так. Однако — что такое лишний вес сегодня? Медики считают критическим индекс массы тела 25, то есть примерно 75 кг на 170 см роста1. При этом миллионы людей прекрасно живут с таким или даже большим индексом: они здоровы и хорошо выглядят. Бет Дитто, британская суперзвезда, весит не меньше 100 кило — и выступает в шоу, танцует, даже раздевается на сцене. Самая популярная в мире певица Адель не похожа на больную, но при этом весит раза в полтора выше «нормы». Но если судить по модным журналам, лишнее — это все, что больше европейского 34-го размера (наш 42-й). Израильский фотограф Ади Баркан (один из инициаторов законопроекта) сказал, что если 15–20 лет назад нормальным размером моделей, которых он снимал для журналов, был 38-й, то «сейчас это 24-й» (да есть ли такие размеры вообще?).

Гламурный фашизм

Историк Александр Васильев объясняет моду на худышек тем, что движение метросексуалов2, «случившееся» в конце XX века, сделало мужчин гораздо более стройными и утонченными. «Женщина не может выглядеть рядом с таким мужчиной толстым бочоночком. Естественно, что модели старались выглядеть еще стройнее, чем того хотели дизайнеры. Поэтому даже изуверские параметры, которые в свое время предложил кайзер высокой моды Карл Лагерфельд (90–60–90), показались многим слишком массивными. Захотели иметь бедра поуже, талию уже не 60, а 55 (при росте 180!), и это движение анорексичных моделей получило в моде название pro ana, что значит про-анорексия3. Движение было очень популярно, некоторые манекенщицы падали в обморок и даже умирали от истощения».

Стереотипы формируются кино, телевидением, журналами, то есть носителями рекламы. В начале XX века вкус развивали писатели (Эмиль Золя с его дородной «Нана»), художники (Пьер Ренуар и его пышные «Купальщицы»), актрисы (Сару Бернар сложно назвать изможденной) — и у них не было цели привлечь внимание к помаде или духам. А сейчас, как пишет колумнист The Guardian Сюзи Орбах, мы каждую неделю видим от 5 до 10 тыс. изображений с тощими глянцевыми красавицами (и это без учета интернета). При этом в Англии 88% одежды покупают в размерах, которые никогда не увидишь на подиумах (больше 42-го русского), но журналы не публикуют подобные фото, так как это означает бунт против рекламы.

Страшнее аборта

В Англии проблемой опасной моды занимаются члены парламента: по их сведениям, каждая третья женщина и каждый четвертый мужчина впадают в депрессию при мысли, что их тело несовершенно. Еще при Тони Блэре сформировали правительственную комиссию, которая занимается делами женщин и равноправия. Линн Феревстоун и Джо Свинсон, члены парламента, разработали программы «За реальных женщин», «Кампания за уверенность в собственном теле». Это они добились от рекламной ассоциации, чтобы убрали рекламу с Джулией Робертс и Кристи Терлингтон, в которой этих прекрасных актрис отретушировали до того, что не видно было пор на коже. Комиссия занимается просвещением в школах, настаивает, чтобы магазины продавали полный размерный ряд одежды, а не его кастрированную версию, чтобы компании публиковали достоверную рекламу. Линн Феверстоун считает, что давление на женщин со стороны рекламы и медиа угрожает не только физическому, но и душевному здоровью.

У нас проблема стоит не менее остро. Социолог Ольга Бурмакова, эксперт по гендерным проблемам, говорит, что желание женщин соответствовать глянцевым стандартам доходит до абсурда. В прошлом году в России проводили исследования об отношении к контрацепции, и опросы показали, что женщины боятся гормональных средств не потому, что те вредны для здоровья, а потому, что боятся потолстеть. «Абортов боятся меньше, чем полноты, — сокрушается Бурмакова. — Но еще 50 лет назад журналы предлагали совсем другие идеалы. Образцом была Мэрилин Монро, барышня пышная, и женские издания, наоборот, советовали, как набрать вес, чтобы выглядеть здоровой». А теперь девушки подражают дистрофичной модели Снежане Онопко.

Долой диеты!

Сюзи Орбах, психоаналитик и журналист, автор книги «Тела», считает, что женщины должны выбирать примером для подражания не тощих моделей, а Кристину Хендрикс, звезду сериала Mad Men, которая очень сексуальна и явно не страдает пищевыми расстройствами вроде булемии4 или анорексии. Кстати, Mad Men и другие фильмы и сериалы о 50–60-х годах стали очень популярны в наши дни не на ровном месте. После 20 лет моды на тощих, болезненных женщин повальное увлечение ретро — не просто виток моды,
а желание обратиться к временам, когда женщина имела право есть сколько
пожелает. Ретро делает популярными винтажные магазины, но в них трудно найти размер меньше 40-го европейского (наш 48-й).

Но главное, что стоит за всеми законами, программами и митингами, — это новая толерантность, которая подразумевает, что каждый человек — особенный не только внутренне, но и снаружи и что нет единого правила, как мы должны выглядеть, чтобы считаться привлекательными.