Президент Приднестровья Игорь Смирнов пропал. Такой вывод можно сделать, ознакомившись с лентами информагентств, у журналистов теперь новый герой — рядовой депутат приднестровского парламента Евгений Шевчук. Если судить по новостям, он единолично подменяет собой и приднестровского президента, и приднестровский МИД.
Пересмотр формата
Новое молдавское демократическое руководство уже поведало о том, каким оно видит урегулирование затянувшегося конфликта. 24–25 сентября в Кишинев прилетал глава администрации президента России Сергей Нарышкин. На его встречах с исполняющим обязанности президента Михаем Гимпу и премьер-министром Владом Филатом обсуждался вопрос о выводе российских миротворческих сил из Приднестровья. Эта же тема, как сообщил Гимпу, будет обсуждаться в ходе его переговоров с президентом Дмитрием Медведевым 9 октября во время саммита глав государств СНГ. На все молдавские попытки «пересмотреть формат приднестровского урегулирования» Смирнов до сих пор неизменно реагировал лично. Но в этот раз приднестровский лидер промолчал. Зато информленты запестрели заявлениями Шевчука о том, что миротворческая операция в Приднестровье — самая успешная в мире и изменение ее формата может «усугубить ситуацию». Заявление депутата звучало вполне весомо: за последние месяцы Шевчук объездил все международные тусовки, куда пускают руководителей Приднестровья, — например, известный экономический форум в польской Крынице. Маршруты же главы приднестровского МИД Владимира Ястребчака ограничиваются Россией, Украиной да Абхазией с Южной Осетией.
Кандидат номер один
Слухи о том, что Евгений Шевчук может сменить Смирнова в президентском кресле, впервые появились после парламентских выборов 2005 года, когда его партия «Обновление» обошла пропрезидентскую партию «Республика». Секрет успеха «обновленцев» был прост: их поддержала влиятельная компания «Шериф», одним из высокопоставленных менеджеров которой являлся Шевчук. Ожидалось, что он бросит вызов Игорю Смирнову уже на президентских выборах 2006 года. Однако в тот момент Шевчук от схватки уклонился. Вызов прозвучал только 8 июля 2009 года, когда лидер «Обновления» демонстративно покинул пост спикера парламента. Но и в тот момент депутат ограничился несколькими критическими замечаниями в адрес Смирнова, зачитанными им по бумажке с трибуны Верховного совета. Обвинив главу ПМР в неспособности справиться с экономическим кризисом, Шевчук замолчал. Ни обличительных пресс-конференций, ни критики в адрес «антинародного режима». Лишь нарастающий вал новостей об активной деятельности теперь уже рядового депутата, больше напоминавший избирательную кампанию. Как будто решение о снятии Смирнова уже где-то принято и дело лишь в раскрутке нового претендента на его место.
Зависимая блокада
За последний год Приднестровье испытало несколько разочарований. Главное из них — отказ России признать независимость республики вслед за признанием независимости Абхазии и Южной Осетии. Россия не пожелала даже упрощать процедуру получения российских паспортов для жителей Приднестровья, из-за чего парламент республики вынужден был продлить срок действия советских паспортов до 2012 года. Единственной видимой переменой в жизни Приднестровья, наступившей с признанием Кремлем двух новых кавказских государств, стало появление в Приднестровском государственном университете студентов из Южной Осетии. Новые надежды вспыхнули после парламентских выборов в Молдавии. «Нас бы устроила даже победа Юрия Рошки (лидер христианских демократов. — The New Times). Тогда, по крайней мере, маски были бы сброшены и Молдова открыто взяла бы антироссийский курс. Но и то, что произошло, для Приднестровья неплохо. Осталось понять, удастся ли найти общий язык с новыми властями и как изменится позиция России», — сказал в интервью The New Times депутат парламента Приднестровья Владимир Боднар.
Еще больше, чем международного признания, в республике ждут отмены введенной в 2006 году блокады. Тогда Кишинев договорился с Киевом об условиях транспортировки приднестровских грузов через Украину, а также о необходимости для приднестровских предприятий быть зарегистрированными в Молдове. После введения этих санкций предприятиям ПМР пришлось платить двойную экспортную пошлину: Молдове и Приднестровью. Это больно ударило прежде всего по крупному бизнесу. Как утверждает директор коньячного завода КВИНТ (жемчужины империи «Шериф») Олег Баев, только 25% продукции предприятия идет на экспорт из-за непомерных таможенных расходов. До введения блокады доля экспорта приближалась к 100%. Для завода двойные пошлины особенно болезненны: он еще не оправился от запрета на импорт молдавских вин в Россию, под который попали и произведенные в Приднестровье алкогольные напитки. «Конечно, мы привыкли работать в трудных условиях. Но всему когда-нибудь приходит конец», — говорит Баев.
Есть ли жизнь без Смирнова?
Переговорный процесс между Кишиневом, Тирасполем и Москвой оценивается приднестровской элитой под одним углом: насколько это приблизит отмену блокады.
Если «Шериф» и Кремль действительно нашли общий язык относительно преемника Смирнова, возникает вопрос, как именно новый глава республики добьется отмены экономических санкций. Самый желаемый для Приднестровья вариант — признание независимости с последующим включением ПМР в состав России — относится и к числу самых фантастических. Отказ молдавских европейски ориентированных демократов от пошлин, введенных при Воронине, ради дружбы с Россией представить несколько легче. Тут Шевчук придется весьма кстати: слишком много негативных ассоциаций связано в Молдове с фигурой Смирнова, чтобы идти с ним на компромисс. Есть еще и третий вариант: отказ в той или иной форме от идеи независимого Приднестровского государства. В 2003 году Москве удалось уломать твердокаменного Смирнова на принятие «Меморандума Козака» — плана объединения Молдовы и Приднестровья в единое федеративное государство. Однако Шевчук считает отказ от независимости недопустимым: «Приднестровская молдавская республика — независимое государство, и этот вопрос решенный». «Сжимать пружину можно до определенного предела, — заявил потенциальный преемник Смирнова The New Times. — В условиях нагнетания кризиса он может приобрести характер военного противостояния». В возможность такого сценария, впрочем, не верят ни по одну сторону Днестра. Какой же путь будет избран для урегулирования многолетнего конфликта, возможно, станет понятно после кишиневского саммита.
